бывшие владельцы добра кормят рыб на дне морском.
Если нас сейчас покрошат и обчистят трюмы, а затем пустят Франки-Штейн на дно, Коулу даже не придётся объяснять, где он взял шёлк и пыль.
Ведь взял у пиратов. Каких пиратов? Которые больше никого не потревожат.
Громыхнул бортовой залп шоковых орудий.
Как же забавно наблюдать за вытянутыми рожами капитана Коула и его команды.
— Ой, а что это, щит активировался во время стыковки? Вот это да! — прокричал Берг, который даже на наш планширь встал, чтобы быть ближе к противнику. И сейчас прикладывал руки к щекам. — А кто это сделал? А зачем? А если сейчас по вам залп дадим? Идиоты! Вам ведь битый час объясняли, какой удалой капитан Лаграндж!
Он показал им средний палец.
— Слазь! — сквозь смех крикнул я. А то ещё не хватало, чтобы рухнул с планширя.
Громыхнула одиночная пушка.
— Ой! Какие-то неполадки, наверно! — крикнул я, глядя на совсем уж побледневшего Коула. — Наше самое слабенькое орудие остатки энергии отрыгнуло. Чего ж вы щит не поставили?
Я заржал, как и все, кто был на верхней палубе.
— До встречи, капитан… Я уже забыл ваше имя, не запоминаю мразей, стреляющих по своим, ещё и без предупреждения.
Сделав ручкой, я врубил надув. Матросы уже успели поставить наши новенькие паруса, и Франки-Штейн развил с места приличную скорость, оставив флотских дегенератов далеко позади заделывать пробоину.
Что ж, как ты отреагируешь на это, Бари? Вылезешь из своей скорлупы? А то не хотелось бы штурмовать целый город, чтобы тебя вздёрнуть.
Глава 23
Когда мы подходили к порту Шервиля, наш главный марсовый — Починкко, сообщил, что с рейда снялся лёгкий фрегат, и пошёл нам наперерез. Марсовый на фрегате размахивал жёлтыми флажками, намекая, что без предварительных разговоров подойти ближе к острову Лореляй нам не позволят.
Я перевёл взгляд на стоявшего рядом со мной губернатора Смитта. Он устало улыбнулся и пояснил:
— Должно быть, моя супруга сделала всё, что в её силах и настояла на усилении охраны.
Понимающе кивнув, я про себя подумал, что жена губернатора вряд ли способна была сделать большее. Бари хочет посадить на Лореляй более лояльного себе губернатора. Бари был близок, к этому… Но сама Дева под Килем послала меня вмешаться.
Случайности неслучайны. Барт Робертс, выполняя задание, решил по ходу движения расквитаться со мной и моей командой. Не вышло, мы разжились полезной информацией, и оказались близ острова Лавы. Одни называют это провидением, другие — Судьбой, третьи — Волей Девы под Килем. Я поддерживаю всех сразу. А про себя думаю, что в основе всего происходящего законы мироздания, те самые, что легли и в основу алхимии, а позже и артефакторики. А именно закон сохранения энергии и закон поиска баланса (он же закон выравнивания). Если есть действие, то будет и противодействие. Мир найдёт способ исцелить себя.
Генри Смитт — губернатор Лореляй когда-то был лоялен Бари, но позже стал замечать, что Вице-Премьер ведёт нечистую игру. Смитт понял, что лучше по возможности дистанцироваться от Бари. Он начал осторожно претворять в жизнь свой план. Вот только то, что получилось у дель Ромберг в Шестом море, когда её оппонентом был Жерар Барелли, не получилось у Смитта здесь, в Седьмом море, против Бари. Джекман использовал главный рычаг давления — единственного ребёнка и наследника Смитта. Молодой Говард Смитт служит офицером на корабле Оливии Морган — женщины-капитана, преданной Джекману, которую за глаза называют Клыком Барбароссы. Более того, официально Оливия — флотский капитан, а Говард, соответственно, флотский офицер.
Нужно ли говорить, что Викторианский флот Седьмого моря полностью под контролем Бари.
Конкретно сейчас Говард Смитт за какое-то надуманное преступление помещён в карцер в трюме корабля Капитана Моргана. А его отцу ясно дали понять — либо тот лично возглавит небольшую тайную экспедицию к водам острова Лавы и добудет титановый шёлк с затонувшего каравана, и тогда в обмен на шёлк получит сына, которого с почестями освободят от флотской службы, либо же Говард Смитт умрёт в трюме, как преступник.
До Смитта-старшего доходили слухи о проснувшемся вулкане, но он принял вызов и рискнул.
Вот ведь Бари… Вот ведь сука! Простой и действенный план придумал. Либо избавляется от неугодного губернатора, либо получает титановый шёлк, пальцем о палец не ударив. А потом всё равно избавляется от неугодного губернатора, используя какую-нибудь другую подлость.
Корабли поравнялись, и вот капитан лёгкого фрегата идёт по трапу к нам на борт.
Этот высокий, статный мужчина с аккуратной бородой и чёрными волосами говорить начал ещё на ходу:
— Добрый день, капитан, меня зовут…
Он замолчал, заметив Смитта.
— Господин губернатор… — выдохнул он. — Вы живы? Я верил в это! Хотя уже начали ходить слухи… — он вновь замолчал и быстро огляделся. Затем сдержано спросил: — Хотя слухи и недалёки от истины?
Смитт тяжело вздохнул и горько улыбнулся:
— Рад тебя видеть, Сайман. И да… К сожалению, ты прав. Почти всех забрала к себе Святая Дева под Килем. Если бы не капитан Лаграндж и его команда, я бы тоже сейчас был в её объятьях.
Стукнув пятками, капитан Сайман повернулся ко мне и поклонился в пояс.
В едином порыве поклон повторили морские пехотинцы, сопровождавшие командира.
— Я, капитан лёгкого фрегата «Штормовой Орёл» Сайман Мартинез, от всего сердца благодарю вас за спасение моего друга губернатора Смитта и возвращение его домой в целости и сохранности. Перед лицом наших команд, губернатора и Девы под Килем заявляю, что в долгу перед вами, капитан Лаграндж, — отчеканил он, так и не разогнув спины.
Какой искренний и импульсивный человек. Мне такое по душе.
Правда, в Братство такого бы «свободного» капитана не взяли. Он явно на долгосрочном контракте у Генри Смитта. Какой он после этого свободный? Хотя если Смитт в самом деле его друг, то контракт может подразумевать и возможность расторжения в любой момент без взысканий и взаимных обид…
Хотя всё равно — привязать себя к одному острову, не выходя при этом на пенсию — значит совершить что-то дикое, по мнению Братства.
— Поднимите голову, капитан, — я положил ему руку на плечо. — Я принимаю вашу благодарность.
Ну а что? Я его за язык не тянул. Сказал, что в долгу — пусть так и будет.
После короткого знакомства губернатор Смитт быстро ввёл своего друга в курс дела, а затем матросы перетащили несколько тюков титанового шёлка из трюма Франки-Штейна в трюм Штормового Орла. Затем выжившие моряки из команды потонувшего фрегата губернатором начали брататься с моими матросами.
Я стоял вместе с офицерами возле грот-мачты, когда к нам подошёл губернатор Смитт.
— Спасибо за всё, капитан Лаграндж, старший помощник дель Ромберг, парни, — кивнул он и протянул мне руку. — Я никогда не забуду того, что вы сделали для меня.
Крепко пожав его руку, я усмехнулся:
— Всё только начинается, губернатор.
— Кэп верно говорит, — усмехнулся Берг. — Смотрите, не запорите своё выступление.
Генри Смитт хохотнул и покачал головой:
— Я, может, и не такой замечательный актёр, как вы, господин Берг, или как особо талантливые моряки Франк-Штейна, но уж точно получше некоторых, — он стрельнул глазами в сторону Марси.
— Эй! — возмутилась девушка. — Я тоже стараюсь! Просто… просто… все эти ужимки мне непонятны. И вообще, они не входят в сферу моих интересов! Точно! Ведь они не нужны в морском деле!
Ребята рассмеялись, а Генри Смитт добродушно улыбнулся.
— Кхе-кхе, — показательно закашлялся я и когда все посмотрели на меня, произнёс, глядя в глаза своей «дочке». — Запомни, Марси, в морском деле нет бесполезных навыков. Любое умение может тебе пригодиться, так что и актёрская игра может оказаться не лишней. Ведь море — символ свободы, а стало быть, и символ бесконечных возможностей. Море может выбросить тебя хоть на необитаемый остров, хоть на приём к королю. Никогда не знаешь, какой навык может быть полезен.
Выслушав меня внимательно, девушка кивнула:
— Спасибо, Тео. Я поняла, была не права. Мне есть над чем работать.
Она произнесла всё это настолько уверенно, что мне даже на миг стало страшно. Как именно она собирается работать над своим актёрским мастерством?
* * *
— Эй! Хэ! Хэ!!! Опасности по мне! — во всю глотку орали матросы, обнявшись и раскачиваясь на тяжёлых скамейках.
